В 2012-м году, при подготовке поправок в закон «Об НКО», вводящих статус «иностранный агент», Государственная Дума заявляла, что она опирается на американский закон Foreign Agents Registration Act (FARA), из которого и заимствует постулаты. Таким образом, российский законодатель доказывал, что введение данного статуса для НКО не является чем-то вопиющим и не направлен на их дискредитацию, а вполне соответствует мировой практике.
Адвокат Марина Агальцова подготовила сравнительный анализ американского и российского законов, а также изучила практику их правоприменения. Данный анализ демонстрирует, что российский закон нацелен именно на обструкцию НКО, в то время как FARA затрагивает исключительно посредников иностранных структур, занимающихся лоббированием своих интересов.
У российского и американского законов, как выявила Марина Агальцова, всего два сходства: 1) расплывчатость понятия «политическая деятельность»; 2) наличие условия, согласно которому организация может быть включена в реестр, если помимо политической деятельности она имеет иностранное финансирование/субсидирование.
При этом американский закон прописывает, что организация должна полностью финансироваться иностранным принципалом, либо с его стороны финансирование должно составлять большую часть доходов американского посредника. Для признания агентом в России достаточно любой, самой минимальной, хоть в 1 рубль, суммы, полученной из-за рубежа. Например, в деле организации «Женщины Дона» иностранным финансированием было признано 10 тыс. руб.
Среди других принципиальных отличий – отсутствие в российском законе учета, чьи интересы представляет организация. По американскому закону агент занимается политической деятельностью для представления интересов иностранного принципала. В FARA есть важное исключение, по которому политическая деятельность, не служащая преимущественно иностранному интересу, исключена из сферы применения закона (§ 613 пункт d)
В США, в отличие от России, невозможно признание в качестве иностранного агента таких организаций, как например, «Левада-центр», поскольку его социологические исследования велись не для продвижения интересов доноров, или как Фонд «Династия», деятельность которого заключалась не в продвижении интересов иностранных компаний, а в поддержке российских научных проектов.
То, что американский закон затрагивает лишь те организации, которые занимаются продвижением, лоббированием, рекламой иностранных принципалов, то есть действуют исключительно в их интересах, подтверждает и FARA-список, который также проанализировала Марина Агальцова (всего 53 дела).
По состоянию на 2016 год в американском списке «иностранных агентов» состоят 392 организации, как некоммерческие, так и частные фирмы. Самыми популярными видами политической деятельности являются: лобби, пиар, связи со СМИ и продвижение туризма и торговли. В процессе анализа списка американских «иностранных агентов» юрист обнаружил, что в него преимущественно вошли организации, которые напрямую представляют интересы иностранных правительств или компаний, например, в силу договора оказания услуг по лоббированию и пиару.
Марина Агальцова выделила четыре типа американских «иностранных агентов»:
— представители интересов иностранных государств;
— представители иностранных компаний с преимущественным участием иностранного государства;
— представители иностранных частных компаний;
— представители зарубежных политических партий или иностранных НКО.
К первому типу относятся американские компании, которые напрямую финансируются иностранным государством для продвижения политических, экономических и туристических интересов государства-принципала. Такие агенты открыто «лоббируют», «продвигают», «пиарят» своего иностранного принципала.
В качестве примера прямого представления интересов иностранных правительств приводится, в том числе, американская юридическая фирма Endeavor, которая является агентом министра иностранных дел России Сергея Лаврова по «содействию улучшения статуса Олега Дерипаски относительно получения визы» посредством переговоров с американским истеблишментом.
Многочисленную группу списка составляют туристические офисы и центры по развитию торговли, финансируемые иностранными правительствами. Эти организации лоббируют, соответственно, вопросы привлечения туристов и инвесторов в страну иностранного принципала.
В FARA-списке есть несколько организаций, которые представляют интересы межгосударственных союзов. Например, некоммерческая организация Arab Information Center представляет интересы стран, входящих в Лигу Арабских государств, по вопросам мирного развития, культурного обмена, религии и туризма
Лоббирование интересов по американскому закону возможно не только в пользу государств-суверенов. Юридические лица, которые наполовину принадлежат государству, также в определенной степени проводят государственную политику. Поэтому в американском реестре «иностранных агентов» такие компании тоже имеются.
Например, корпорация Ketchum Incorporated является агентом российского «Газпром экспорта», который наполовину принадлежит государству. Согласно заявлению корпорации Ketchum, ее задача — организовывать интервью для представителей Газпрома в американских СМИ и отслеживать реакцию других СМИ. Некий господин Эмануэль Манатос находится в «списке иностранных агентов», так как помогает компании Группа ВТБ в борьбе с американскими санкциями, наложенными на российские банки. Бороться он планирует посредством организации встреч между представителями ВТБ и американскими политиками.
Частные иностранные компании также зачастую нуждаются в услугах лоббистов, чтобы донести свою позицию до американских государственных служащих. Например, Малазийский совет по пальмовому маслу не входит в государственные структуры. Но поскольку он продвигает пальмовое масло как безопасный продукт, с чем не согласны диетологи и врачи, он попадает в сферу действия закона.
В последнем типе Марина Агальцова выделяет два вида взаимоотношений между американскими организациями и их иностранными некоммерческими принципалами. Первый вид обычный — когда американская организация открыто «лоббирует», «продвигает», «пиарит» своего иностранного принципала. Например, компания Impact Management Group зарегистрирована в качестве агента грузинской партии «Грузинская мечта». Как следует из заявления Impact Management Group, а также ст. 2 приложенного агентского договора, организация приняла на себя обязательства по трансляции сообщений этой партии политическим лидерам США, то есть, проще говоря, по лоббированию интересов иностранной партии в США.
Второй вид взаимоотношений между американскими организациями и их иностранными принципалами встречается лишь в нескольких случаях. Он выражается в том, что представление политических интересов иностранного принципала носит завуалированный характер. Например, The Jewish Agency — American Section Inc. внесли в реестр только после обнаружения соглашения о сотрудничестве, заключенного между этой организацией и правительством Израиля. По этому соглашению американская организация обязалась заниматься продвижением не только еврейской культуры, но и идеи о том, что все евреи должны жить в Израиле (алии) То есть, фактически агентство оказывало «рекламные» услуги Израилю, и на этом основании было включено в FARA-список.
Еще одним примером неявного пиара в интересах иностранной державы через НКО является история некоммерческой организации JETRO. Ее иностранным принципалом выступает другая НКО, которая получает финансирование от японского правительства и продвигает экономические интересы Японии. Реклама торговых преимуществ Японии стала основанием для включения JETRO в FARA-список.
Анализ американского законодательства и его правоприменения, по мнению Марины Агальцовой, приводит к вполне четкому выводу о том, что FARA-закон направлен на выявление организаций, которые участвуют в политической деятельности от имени иностранного принципала, будь то иностранное правительство, частная компания, партия или НКО. При этом закон ни коем образом не затрагивает организации, занимающиеся продвижением общечеловеческих ценностей, таких как демократия, права человека, честные выборы и т.п. Более того, такие организации подпадают под исключение, установленное пунктом d.§ 613 Закона, так как продвигаемые ими ценности служат всему обществу в целом.
Таким образом, отсылки Госдумы к закону США несостоятельны, поскольку отсутствие в российском аналоге целого ряда принципиальных компонентов американского прототипа придает ему совсем иной смысл и значение.
При этом особенно показательно, что российский законодатель заимствовал у американцев слово agent, хотя его толкование в русском языке отлично от английского, -подчеркивает Агальцова. Если в США agent означает «представитель» и носит вполне нейтральную окраску, то согласно исследованию «Левада-центра», 62% россиян воспринимают этот иностранный имплантат крайне негативно, а именно как: скрытого внутреннего врага, шпиона, представителя спецслужб другого государства, засланного в страну, разведчика, действующего «под прикрытием» и т.п. Поэтому вполне оправдано, что российские НКО воспринимают включение организаций в реестр «иностранного агента», как действия по их дискредитации.
В приложении полный текст аналитической записки Марины Агальцовой 
rasshirennaya-spravka-po-inagentam-261216