Конституционный Суд 18 июля 2017 года отказал в принятии к рассмотрению жалобы «Левада-Центра» на нормы закона, позволяющие принудительно включать НКО в реестр иностранных агентов за политическую деятельность. С 2016 года к таковой относят и опросы общественного мнения. «Левада-центр» жаловался, что такой подход ограничивает научные исследования и применяется с обратной силой. Но КС признал, что включение «Левада-центра» в реестр не ухудшило положение заявителя.
Теперь это решение Конституционного суда Минюст использовал для ответа на вопросы ЕСПЧ по делу «Экозащита и другие против России». В это дело объединены жалобы 61 НКО, принудительно включенных в реестр «иностранных агентов», пожаловавшихся в ЕСПЧ на нарушение их прав.
Юрист Коалиции в поддержку правозащитников Александр Передрук прокомментировал решение Конституционного суда.
Конституционный Суд Российской Федерации Определение № 1738-О от 18 июля 2017 года отказал в принятии к рассмотрению жалобы автономной некоммерческой организации «Аналитический Центр Юрия Левады».
В большей мере определение основано на позиции, выраженной в Постановлении Суда от 8 апреля 2014 года № 10-П, однако отличительной особенностью является проверка положений Федерального закона от 2 июня 2016 года № 179-ФЗ в части внесения изменения в определение понятия «политическая деятельность». По мнению Конституционного Суда, законодатель более подробно раскрыл его содержание, в частности перечислив формы осуществления политической деятельности, среди которых фигурировало распространение мнений о решения государственных органов и их политике путем проведения опросов общественного мнения и обнародования их результатов или проведения иных социологических исследований. КС посчитал, что такое «уточнение» термина «политическая деятельность» не повлекло его расширения.
Александр Передрук
При этом, учитывая, что суды общей юрисдикции в деле «Левада-центра» ссылались на Постановлении КС РФ от 8 апреля 2014 года № 10-П, суд не нашел оснований считать, что правовое положение НКО было ухудшено вследствие придания обратной силы дефиниции «политическая деятельность».
Иными словами, Суд посчитал, что законодательно понятие «политическая деятельность» определено в той мере, в какой это необходимо для того, чтобы решения правоприменительных органов носили предсказуемый характер, с чем, безусловно, я согласиться не могу как минимум опираясь на судебную практику по «агентским» делам. Более того, эту позицию высказывал и судья КС России В.Г. Ярославцев в особом мнении по делу об «иностранных агентах» три года назад.
Вместе с тем внимания заслуживает и отдельный довод «Левада-центра», который, к сожалению, не был оценен КС РФ из-за формальных причин – НКО просила Конституционный Суд установить, что оспариваемые положения статей 2 и 32 Федерального закона «О некоммерческих организациях» позволяют признавать некоммерческую организацию выполняющей функции иностранного агента без связи иностранного (нероссийского) финансирования с политической деятельности, что не соответствует положениям Конституции Российской Федерации. Однако КС, опираясь на представленные документы, в частности, судебные акты, указал на то, что данные обстоятельства не являлись предметом исследования и оценки судов, рассматривавших дело заявителя, то есть не были применены, что не позволяет КС обратиться к изучению нормы в данном аспекте.
Примечательно, что в 2014 году КС РФ, сославшись на дело исполнительного директора «Голоса» Лилии Шибановой, в котором как суды пришли к выводу о том, что нормы закона об «иностранных агентах» не требуют, чтобы полученные от иностранных источников средства были использованы для проведения конкретных мероприятий, квалифицируемых как участие в политической деятельности, устранился от их проверки в указанном смысле.
Следовательно, теоретически, данный вопрос [необходимости установления связи между иностранном финансированием и политической деятельности для признания НКО-«иностранным агентом»] еще может быть поставлен перед Конституционным Судом Российской Федерации.
