Евгений Доможиров – председатель Вологодского областного правозащитного общественного движения «Вместе: Свобода. Собственность. Ответственность»
Евгений Валерьевич, с чего начиналась ваша правозащитная деятельность?
Началось все в 2009 году с защиты прав предпринимателей. Я и сам был тогда предпринимателем, а власти Вологды в разгар кризиса решили уничтожить мелкорозничную торговлю в городе. Меня делегировали партнеров по бизнесу в рабочую группу по решению проблемы. Мы стали защищать предпринимателей и нам удалось отстоять мелкую розницу. А это примерно 4-5 тысяч рабочих мест. Десятки миллионов налогов в бюджет. Создали предпринимательскую организацию. Но в какой-то момент бизнесмены испугались последствий конфликта с властью. Наши пути разошлись, и я с единомышленниками в 2010 году создал правозащитное движение «Вместе». Мы стали смотреть гораздо шире, постоянно расширяя сферу деятельности. Помогали и детей в садик устроить, и пенсионерам газовую плиту поставить. А затем в 2011 году занялись антикоррупционными расследованиями, которые стали одним из основных направлений общественной деятельности.
Что удалось добиться?
У нас была ситуация с предприятием, где людям девять месяцев зарплату не платили. 56 человек пришли к нам, и мы за восемь дней решили эту проблему. Причем получили зарплату 119 человек. Самыми действенными методами давления на власть оказались угрозы выхода на улицу, митинги, голодовки, коллективные письма. Со своей стороны мы предлагали рабочим организационную и юридическую помощь.
В 2016 году нам удалось защитить от уничтожения и застройки большую зеленую зону на улице Фрязиновской. Там был контракт на полмиллиарда, чтобы превратить рощу в каменные джунгли. Нам все говорили, что такие деньги нам не победить, этот контракт как 10% бюджета Вологды. Там коррупционная составляющая просто огромная, но мы сумели отстоять парк. А до этого, в 2015 и 2014 годах неоднократно отбивали от пилы и топора другие вологодские рощи. Но за парк на Фрязиновской мы бились пять месяцев. Меня дважды задерживали. Шесть суток пробыл под арестом. Получил несколько штрафов. В меня стреляли из травматического пистолета.
Самый большой митинг мы собрали в 2013 году против дорогостоящих штрафстоянок – к нам пришло около тысячи человек. В том году в Вологде была самая дорогая штрафстоянка в России – 565 рублей в час. Это 13 тыс. руб. в сутки. По сути, если условный автомобиль российского производства попадал туда на десять дней, то владельцу можно было его там оставлять, так как плата за стоянку к тому времени уравнивалась со стоимостью машины.
Мы занимались антикоррупционными расследованиями деятельности депутатов Заксобрания, муниципальных депутатов, мэра города Евгения Шулепова, который сейчас стал депутатом Госдумы. Затем писали про бывшего губернатора области Вячеслава Позгалёва. На его зятя было оформлено порядка 35 предприятий в разных сферах экономики. Результаты расследований мы публиковали в своей газете – за шесть лет напечатали 35 выпусков. И ее тоже неоднократно арестовывали и пытались изъять.
Местные власти на вас давят сильно?
Если считать с 2011 года, то у меня сожгли уже четыре машины, одну уничтожили после расстрела и залива спецкраской. В 2013 году около детского садика мне разбили голову. Когда 6 мая 2012 года ехал на «Марш миллионов», то силовики устроили провокацию – моего соратника Анатолия Грязнова сбила машина оперативников. Мы даже номера их сфотографировали, но виновные не были найдены. Неоднократно мне звонили неизвестные и угрожали. Заводили уголовное дело, чтобы лишить мандата областного депутата. Якобы я избил двух полицейских, и в итоге мне дали всего лишь штраф. Для сравнения – после митинга на Болотной площади людям давали реальные сроки за кинутый в ОМОНовца лимон. А мне дали штраф 120 тыс. руб. за «избиение». На нашей стороне были видео и фото доказательства моей невиновности. А на стороне обвинения только показания полицейских. Мой соратник сознался на суде, взял вину на себя, что как раз он и ударил полицейского – его за это обвинили в лжесвидетельствовании. Что примечательно в том инциденте – в момент конфликта с полицейскими оказались неработающими все камеры видеонаблюдения на площади и камера ЦПЭшников (сотрудников центра по противодействию экстремизма), ФСБ якобы не выставляла никого на съемку, а в камеру пресс-службы УВД забыли вставить кассету. Если бы на них было хоть одно доказательство моей вины, оказались бы они в деле?
Сейчас я фигурант трех уголовных дел. Первое – о клевете. Мы обвинили в коррупции бывшего прокурора области, потому что он прямо на своей пресс-конференции предложил выдать документы задним числом предпринимательнице, нарушившей строительные нормы. Мы написали на него заявление в ФСБ, а в результате появилось дело против меня. Затем на моем земельном участке какие-то люди ночью пытались провести обыск – без формы, без опознавательных знаков и удостоверений – без всего. Я из-за забора послал их… Как потом оказалось, это были полицейские. В результате меня пытаются привлечь за оскорбление сотрудников полиции. Тогда еще завели дело на мою мать, когда она тоже послала трех оперативников, которые навалились на нее. После этого я написал пост в «Живом журнале», назвал вологодских полицейских подонками, и на меня завели дело за разжигание розни в отношении социальной группы «вологодская полиция». Все эксперты говорят, что нет такой социальной группы, но между тем дело есть.
Еще одно дело против меня уже год как «зависло» где-то в недрах следствия. Оно возникло после того, как я назвал подлецом одного чиновника, который не дал выступить нашей инициативной группе на общественных слушаниях. Скорее всего, следователи предполагают, что в суд им идти не с чем. Ну, и последнее – это лишение водительских прав за якобы повторное нарушение правил после пересечения двойной сплошной полосы в 2014 году. При этом мы регулярно интересуемся своими штрафами – и его не было ни в 2014 году, ни в 2015, ни в 2016.
Евгений Доможиров в социальных сетях: Facebook, «ВКонтакте»
Сайт domozhiroff.com